Вот сейчас все нормально, да? Сидеть и резать аудио вырезанное из Служанок. Все ок, да?) Блин, это все учеба...эти перерывы...их нужно чем-то занять, для этого я решил занять иъ приятным...ооооочень приятным прослушиванием.... ах......
Учеба началась)) Радует очередным дебильным расписанием. Мне вот интересно, а кто его вообще составляет и в каком состоянии?? И мля, так много нужно всего подготовить и сделать, что аж атас....мать же ж вашу.
Выходные прошли почти...здорово. Ходили на оффлайн встречу мерлин-фандома. Такие все шумные, так всех много, но было здорово) Валялись дома, смотрели сериалы, пили пиво и морально разлагались впринципе, быстро-быстро я пытался доделать хоть что-нибудь к сессии, ругались на выключающийся комп, смотрели в окно на грозу и курили ночью, ходили гулять в День победы, сидели на крыше дома Раскольникова и смотрели на красно-крыший Питер. Здоровские выходные, теплые, уютные, свои. Но знаете. Наверное в бочке меда всегда должна быть ложка дегтя и она есть. Большая и горькая. Спасибо за нее. Возвращает к реальности, хотя больше похоже на злую сказку. Только бы закончилось все хорошо.
З.Ы. приятно быть только тем кому можно поплакаться и прийти, когда плохо. остальное наверное в этой жизни не так важно. что же тогда дружба?
Оказывается, что ты был просто на время. Так....вариантом на посидеть. Обидно. Ведь хороший человек. Действительно хороший. И так здорово было в свое время. Обидно.
Никогда не писал ничего по SPN. И вот бомба рванула... Если что, то с огнем стояла автор этого клипа: читать дальше
Дитрих, помнишь? Я же собирался что-нибудь написать...Вот что-нибудь и написал. И да...я снова драм-королева))) Ну прет меня....эх, где мои флаффные годы))
Название: Вторая пуля. Автор: Мелкий Жанр: AU, angst, drama, death. Размер: мини Рейтинг: G Пейринг: Дин, Сэм Дискламер: все принадлежат себе и друг другу. Идея сюжета принадлежит elektra56765- автору клипа: Darkness Within Warning!! мат.
читать дальше Ты должен был. Ты должен был, мать твою все уладить. И где? Где все то, что ты должен был уладить? Где, блядь, улыбка твоего брата? Где свет в его глазах? Куда он исчез? Он же всегда там был! Где это? Где это все? Ты все просрал. Просрал, твою мать. Ты. Все. Просрал.
Дин сидел на кровати и крутил в руках одну пулю. Прокручивал. Один круг-один выдох. Отполированный метал выскальзывает из грубых пальцев. Уронишь-потеряешь. Ты не можешь больше никуда смотреть. Ничего больше нет. Свет в конце туннеля? Это не туннель, а лабиринт. Ты потерялся. Тебя больше нет. Уже нет.
А что ты помнишь? У тебя же была жизнь. Было дело. Да, как ты смеешь говорить, что это было у тебя? Это было у вас. Помнишь? Ты помнишь своего братишку, Дин?
Сэмми всегда умел улыбаться и плакать. Очаровательный мальчишка с серьезным не по годам взглядом. Он всегда нравился учителям и никогда не нравился одноклассникам. Но он всегда нравился тебе, а на всех остальных просто плевать. Кто как не он мог в мгновение ока, в одно слово все уладить. Нет, он конечно был слабаком. Как же еще. Девчонка. Маленький, щупленький ребенок, который спустя несколько лет перемахнул своего старшего брата. Но это только рост, могучая внешность. А за длинными ресничками, за бровками-домиком все так же скрывается хрупкая изнеженая душа младшего. Он младший и ты всегда это знал. Особенно когда съедал последний гамбургер из его порции. Он маленький-ему меньше полагается.
Дин усмехнулся. Улыбка вышла слишком горькой. Глаза были слишком влажными для смеха. Губы слишком солеными для сладости воспоминаний.
Когда ты упустил момент? Когда ты упустил этот гребаный момент и потерял его. Потерял своего Сэмми. Он же был всегда только твоим. Лежал рядом, сопел как щенок во сне, а ты его любил. Любил как брата, как единственную в мире душу, которая любит тебя.
Любит. Любит. Любит. Любит. У него больше нет души. Сколько еще оправданий ты можешь найти и сказать? Сколько еще лицемерных слез выплакать? Сколько раз ты можешь пошло пошутить и уйти? Вот ты и ушел. Уехал. Скрылся. Тебя не было рядом, Дин. Не было рядом, когда ему выкручивало душу! Когда он пытался быть собой, когда он хватался за все, что уже ускользало, когда искал себя в уже почерневшей душе и наркоманской памяти. Где ты был, Дин? Где ты черт возьми был?!
Свои принципы важнее. Свои принципы всегда были важнее. А точнее не свои, а принципы отца. Черное-белое. Добро-зло. Зло уничтожать, добро возрождать. Битва есть битва, пуля есть пуля, демон есть демон... Но брат есть брат. Не смотря ни на что. Не смотря на ссоры, упреки, недомолвки, непонимания, расхождения во взглядах, драки, разные автобусы, другие дороги. Брат есть брат. Почему ты об этом не вспомнил?
За окном гостиницы поднимался пасмурный рассвет. Дин встал с кровати. Под ногами зазвенели бутылки. Покатились. Подойдя к зеркалу, молодой человек оперся на стену, сжимая в одной руке пистолет, в другой пулю. Мутное, грязное отражение.
Когда он нашел Сэмми, тот был уже совсем плох. Исколотые в дребезги руки, потемневшие глаза, полупьяная походка. -Дин? -Сэм? Сэм ты что творишь? Как ты мог довести себя до такого состояния? Безумные глаза из-под каштановой челки. Израненные пальцы в грудь. -Я? Дин,- сарказм в голосе, срывается на рыдания,- Дин....Я пытался тебя найти, но находил лишь ее и она...Она давала мне выжить. Давала мне сил справляться с этими тварями...Вот и все. Все ради цели. Ради спасения. -Какой цели? Ты слушал эту сучку, но забил на меня? Ярость. Рука сметает все с полок в номере. -Я на тебя? Я только...только пытался выжить... Высокий юноша вдруг как будто осунулся, весь обмяк и упал на кровать. -Сэмми, какой же ты... Дин пытается держать себя в узах злости, но не может. Срывается. Кидается к брату, укладывает того на подушку и накрывает одеялом. -Завтра все будет лучше.
Никакого лучше не будет. Отражение никогда не врет. Рукояткой в зеркало. Лицо в кровь.
Сколько дней и ночей Дин провел в соседнем номере он не помнил. Лишь слушал отчаянные, полные безумия и боли крики Сэмми. А ближе к закату с содроганием вслушивался в едва слышное, почти змеиное шипение из-за стенки.
-Сэм, нужно уезжать. -Нет. Младший Винчестер совсем отощал за эти несколько дней, или недель, которые провел взаперти. Небо только-только начало светлеть. Именно эти часы Сэмми мог контролировать свое человеческое «я», в которое Дин почти перестал верить. -Ты должен убить меня. Твердо. Глаза в глаза. -Ты совсем свихнулся?! -Нет. Ты должен. Я уже не я. Я уже не тот. Вот пистолет, в нем одна пуля. Давай Дин. Все равно уже. Все равно я не справлюсь. Я всегда был слабее тебя, а ты всегда был старшим...Давай. Сделай это ради меня, ради нас. Ведь мы... Шаг навстречу, но потом упрямо поджатые губы и два назад. -Давай. -Нет. -Дин, убей меня! -Нет! -Убей меня!
Ты растерял все что только мог. Тебя не примут нигде. Ни в аду, ни в раю нет для тебя места. Никакие слезы не помогут, никаких криков и угроз не хватит. Нет Бога. Нет Дьявола. Ты являешься и тем и другим. Ты творишь свою судьбу, ты заботишься о близких, ты их убиваешь. Ты все потерял. Кроме этой пули.
Сэмми падал как-то слишком медленно. Дин упал на колени слишком стремительно. Крик из горла. Разрывая все. Разрывая кровь, разрывая вены, разрывая мысли. Никто больше тебе не поможет. Никто не пойдет на сделку с тобой. Никто не вернет тебе Сэма. Сжечь и забыть. Впереди дело. Дело. Битва есть битва. Пуля есть пуля. Добро возродить, зло уничтожить.
У Сэмми были чудные глаза. Такие ясные. Они как будто светились изнутри каким-то непонятным светом, будто бы грели. Когда он смотрел на тебя, то все проблемы отходили на второй план. Он здесь, рядом, молчит и смотрит вдаль. И чуть сжимает пальцами твою уже порядком огрубевшую ладонь. Совсем мальчик. Совсем мелкий.
Дин подошел к столу и выпил воды. Организм протрезвел. Он провалялся здесь три дня. Три дня чтобы решится. Три дня чтобы понять, что больше ничего нет. Три дня, чтобы найти в кармане бывшей рубашки Сэма, в которой тот умер- вторую пулю.
З.Ы. Кот, прости, что так поздно еще и не сплю....Но я не мог начать это писать и оставить. Такое нужно дописывать сразу. Вообще ангст нужно дописывать сразу, а то потом настрой не поймать нормальный. У меня уйма ангста висит)))Не пойманого)
I know how to hurt I know how to heal I know what to show And what to conceal I know when to talk And I know when to touch No one ever died from wanting too much(c)
Интересно, с какого перепугу я проснулся около 8-ми? И с какого я не лег спать обратно? Типа график восстанавливаю? Для чего?? Ну я прям, сам от себя в шоке. Е-мае.... Че я здесь делаю?!
Название: Silentium. Автор: Мелкий Жанр: AU, dark, angst, drama Размер: мини Рейтинг: PG Пейринг: Брэдлин Дискламер: все принадлежат себе и друг другу.
Молчи, скрывайся и таи И чувства и мечты свои - Пускай в душевной глубине Встают и заходят оне Безмолвно, как звезды в ночи,- Любуйся ими - и молчи. (c)
Брэдли проснулся ровно в тот момент, когда самолет коснулся поверхности земли. Вокруг уже началась возня, разговоры, звук застегивающихся сумок и кофт. Актер провел рукой по глазам и посмотрел в иллюминатор. На толстое стекло косыми каплями падал дождь. В столь раннее утро аэропорт уже привычно был бодрым и проснувшимся, в отличии от прилетающих и встречающих. Брэдли же просто был где-то внутри себя. В мыслях, которые медленно ползли по разбуженному разуму, который сейчас больше всего хотелось запихать куда-нибудь подальше, предварительно накачав сильным снотворным. Что он здесь делал? Зачем прилетел? Чем руководствовался? Кто знает... но явно не он сам. Молодой человек сжал в руке мобильный телефон в память которого был вбит нужный адрес и направился к выходу из здания, к стоянке такси. Дома смешались угрюмым и одним серым пятном за окнами машины. Брэдли откинулся на спинку сидения и закусил губу. Вероятно его поступок был слишком безумным. Не оправдан ни словами, ни нагружен смыслом или хотя бы малейшей капелькой разума. В кармане кредитка, пара бумажек наличными и телефон. На этом материальный багаж заканчивался, зато начинались целые вагоны вопросов без ответов, беспорядочных воплей души и накопившейся лавы ярости и злости... Хотя что скрывать, в глубине всего этого, за толстым слоем загримированных сердитых морщин, теплилось одно единственное, слово-надежда, слово, ответ на которое мог бы перевернуть все или разрушить все до основания. Лишившись одной из двух шуршащих бумажек с Уиллисом Грандом, молодой человек вышел перед высоким домом и посмотрел наверх. Моросящий дождь постепенно превращался в ливень. Брэдли чуть помедлил, повертел телефон в пальцах и зашел в холл дома. Охранник незамедлительно пропустил его, улыбнувшись в ответ на усталый вопрос Джеймса. Лифт полз наверх слишком медленно. Казалось уже прошло несколько часов, а он все еще поднимался до нужного этажа. Брэдли поскреб блестящую чистотой стенку и закрыл глаза. Еще не поздно повернуть и уехать обратно. В конце-концов все само разрулится, а точнее забудется и не будет упоминаться. Все просто и легко. Нужно просто забить, Брэдли. Нужно уметь забивать и не пытаться преобразовать сны в реальность. Кулак уперся в стену. Стоп. Никаких снов, никакой реальности. Но кого ты обманываешь? Лифт бесшумно раздвинул панели дверей. Знакомая дверь неотвратимо притягивала взгляд. Хотелось забыть, что это она. Придумать ошибку этажом, домом, городом, планетой. Но ноги сами шли в нужную сторону коридора, мозг прокручивал наболевшие вопросы. Замерев перед деревянной обшивкой двери, Брэдли поднял руку, чтобы позвонить. Вдох-выдох. Переливчатая трель раздалась в тишине квартиры. Джеймс прислушался и нажал на кнопку еще раз. Ни шагов, ни шороха. Ничего. -Да ладно тебе, Колин,- хрипло сказал он, испугавшись того, что это прозвучало вслух. Но отступать было некуда,- да это я приехал. Открывай. Тишина. -Между прочим на улице дождь, я замерз,- усмехнулся Джеймс, но усмешка получилась слишком горькая. Тишина. -Колин, твою мать. Перестань прикалываться и открывай,- Брэдли сел на пол у двери и ударил по ней кулаков,- да я знаю, что ты там. Где ты еще можешь быть? Открывай! Я прекрасно знаю, что ты внутри, потому что в это время мы всегда с тобой разговаривали по аське. Морган, блядь! Злость спала так же быстро как и накатила. Юноша откинул голову назад и посмотрел на выбеленный потолок. -Слушай, ну...я понимаю, что ты вероятно вчера был не слишком трезв. Все таки отмечали день рождения друга, но...Я же прилетел. Знаю, что ты не просил, но ты говорил такие вещи, после которых мне просто необходимо было тебя увидеть, слышишь? Ну? Ладно, не хочешь, сиди запертым в своей каморке, но только...знаешь, я тебе скажу, что то, что ты писал был вовсе не бред. Точнее, бред конечно,- Брэдли усмехнулся, на этот раз слегка, будто вспоминая что-то хорошее, - но такой милый легкий бред с оттенком разумности. Точнее.... Он замолчал и опустив голову, закрыл лицо руками. Улыбка сползла с губ. Как говорить то, что пытался столько месяцев скрыть. Как сказать то, что настолько хрупко и настолько глубоко, что если вытаскивать, то может разбиться, а если оставить то распадется от пыли и времени. -Морган, вообщем... я тебя понимаю. И все слова, которые ты говорил...Они как бы? Были правдой? Тишина в ответ. -Если честно, то..., то мне больше всего на свете хотелось верить, что это правда. И я не знаю, не знаю что еще могло быть большим сюрпризом и большим счастьем в последнее время, чем твои слова. Да, я помню, что ты был пьян, но...все же ты набрал мне смс-ки и отправил, значит ты осознавал, что делал. Хотя... знаешь, я сейчас могу немного путаться в предложениях и из связности. Вытянув ноги Брэдли закрыл глаза и скрестил руки на груди. -Слушай, ты не представляешь как часто я вспоминаю дни съемок. Мы с тобой такой фигней страдали. Помнишь, как поменяли сахар на соль и сладкоежка Кэти положила себе в чашку 4 ложки соли? Блин, как мы с тобой тогда ржали... Или помнишь, как решили, что мы будем все время говорить только тремя словами...Я вот даже уже не помню, что это за слова были...Вроде бы насос, до свиданья и поцелуйчик... У меня это кстати на видео сохранено. Рассмеявшись от воспоминаний Брэдли замолчал, а затем снова постучал костяшками в дверь. -Колин, открывай, поговорим как нормальные люди. Мы с тобой друзья в конце-концов, нет? Тишина. -Ну что ты хочешь от меня? - вновь стал закипать Джеймс,- чтобы я дверь тебе выломал? Чтобы бросился тебе на шею? Чтобы встал на колени? Ну что ты, мать твою хочешь?! Вскочив на ноги, актер ударил со всего размаху ногой по двери, оставив там трещину. -Блядь, это уже не смешно. Я уставший. Я, блядь, из дома к тебе прилетел, чтобы увидеть тебя. Еще несколько ударов кулаком в дверь. -Чтобы просто....увидеть твои глаза. Твои невозможные глаза, которые уже столько времени не дают мне просто дышать. Понимаешь, сука, не дают просто обыкновенно дышать, потому что ты меня с ума сводишь! Я уже совсем, блядь, свихнулся. Спать нормально не могу. Ну же, открой!!! Пальцы скользнули по обшивке. Брэдли тяжело дыша облокотился на дверь. -Такие игры не для меня. Колин, я просто, блядь, приехал, потому что люблю тебя. И все. Сделав несколько шагов назад, Брэдли развел руками и горько усмехнулся. -Пошел ты... Юноша еще пару секунд смотрел на закрытую дверь, затем мотнул головой и развернувшись, направился к лифту. Прислонившись к стенке, юноша следил за тем как медленно меняются номера этажей, затем достал мобильный и залез в папку с смс. «Я скучаю, Джеймс.» «Мы тут пьем. У Зака день рождения. Жаль тебя нет рядом...» «Блядь, Брэдли. Я вспоминаю твои ресницы и они заставляют меня потеть.» «Извини за предыдущую смс. Обещаю через 15 минут лечь спать и на следующее утро все объяснять.» «Лег. Артур...я хочу тебя, твою мать.» «Я люблю тебя. И, пожалуйста, никаких вопросов.» «Блядь, я люблю тебя!» Двери лифта открылись, актер шагнул в холл, прошел мимо охранника, который вроде что-то сказал, про слишком сильный ливень. Открыв дверь, Брэдли вышел на улицу. Мгновенно оказавшись мокрым юноша даже не обратил на это внимания. Листая смс-ки, он перечитывал и перечитывал вчерашнюю переписку с другом. Фары мелькнули где-то совсем близко в пелене дождя. Визг тормозов, недоуменный взгляд голубых глаз, и...где-то в квартире на последнем этаже отчаянный вопль.
-Мистер Морган?- молоденькая медсестра, тронула за плечо юношу, спавшего в кресле. -Да,- выпрямляясь, отозвался юноша. -Мистер Джеймс пришел в себе. Правда он не... Недослушав девушку, парень бросился в палату. На на подушках полулежал Брэдли окруженный разными стойками с капельницами, аппаратами на которых мелькали черточки, цифры и другие малопонятные знаки. -Брэдли, ты как?- Морган склонился над другом и взял того за руку. Светловолосый юноша чуть усмехнулся пересохшими губами и показал большой палец. -Клево. Я только совершенно не понимаю почему я в Лондоне. Я у тебя был? Чувствуя как неприятный холодок пробежал по спине, Колин вымученно улыбнулся. -В смысле? Ты не помнишь? -Как я могу не помнить...Хотя может от шока позабыл. -Брэдли...,- прижимая к себе ладонь Джеймса, Морган склонился ниже,- я же...люблю тебя. -Да я знаю. Мы же друзья,- улыбнулся Брэдли,- слушай...а Аманда знает, что я в больнице? -Аманда? -Ну да...моя девушка. -Вы с ней...,- Колин непонимающе отошел назад и замер,- вы с ней расстались почти два года назад. Перед началом съемок сериала. -В смысле расстались? Морган перестань меня разыгрывать. У нас все хорошо. Я люблю ее, она меня. Почему мы должны были расстаться? -Я сейчас...вернусь. Вывалившись в коридор Колин еще смог подавить в себе рвущийся комок рыданий и ругательств. Проведя руками по глазам, он пошел в сторону аппарата с кофе и врезался в высокого мужчину. -Извините,- рассеяно пробормотал он, затем мотнул головой и спросил,- постойте, вы же лечащий врач Брэдли Джеймса? -Да. -Скажите, что с ним. -У него несколько переломов и травма головы. Правда уже почти все в порядке. У него здоровый сильный организм, он прекрасно справляется с такими повреждениями. -А память? -Это из-за сильного ушиба головой. У него есть небольшой провал в памяти, но он не значительный, поэтому я думаю, что в жизни ему это не помешает. Что-то касательно отношения насколько я понял...Вы говорили, что у него нет никаких отношений, а он уверен, что все еще встречается со своей девушкой. Но все остальные участки мы проверили, так что он практически здоров. -Спасибо доктор,- упавшим голосом проговорил Морган и медленно опустился в кресло. Все. Больше ничего нет. Ты маленький, глупый, упрямый трус. И ты за это расплатился сполна. Тишина. Вытащив из кармана мобильный телефон Джеймса, Колин залез в папку с смс-ками. «Я скучаю, Джеймс.» Удалить. «Мы тут пьем. У Зака день рождения. Жаль тебя нет рядом...» Удалить. «Блядь, Брэдли. Я вспоминаю твои ресницы и они заставляют меня потеть.» Удалить. «Извини за предыдущую смс. Обещаю через 15 минут лечь спать и на следующее утро все объяснять.» Удалить. «Лег. Артур...я хочу тебя, твою мать.» Удалить. «Я люблю тебя. И, пожалуйста, никаких вопросов.» Соленые капли на экране. Стереть пальцем. Удалить. «Блядь, я люблю тебя!» Удалить.
Фандом: ТРВ (посыпает голову пеплом) Название: Касаться тебя. Автор: Мелкий Жанр: angst. POW Жойда Размер: драбблик) Рейтинг: детский Пейринг: ДЖ/ДБ Дискламер: все принадлежат себе и друг другу.
«Единственная моя радость- Видеть тебя счастливым и свободным. Твои губы, алые, как лепестки роз, Равно созданы для песен и поцелуев. Ты- единственное мое божество, которого я.. Которого я.. Жажду... Бози»
Касаться тебя. Касаться тебя-это невозможность с каждой секундой. Та самая невозможность, которая гложет глотки, которая разрывает их изнутри глухим хрипом, черствой коркой. Касаться тебя-это та самая решимость, которая умирает тихим воплем где-то внутри, под сердцем, которое перестает выбивать ритм и гнать кровь. Пальцы холодеют, губы немеют и никто ничего, ничего не в силах сделать. Касаться тебя-это запретный плод, который манит, тянет за собой на ниточки. В пропасть, в неизведанный порочный мир, который не требует карт и знаний. Лишь отдаваться, отдаваться без начала и конца. Касаться тебя-это единственное о чем я могу думать.
Я слышу кончиками пальцев как ты дышишь, я чувствую губами, как бьется твое сердце. Всего лишь несколько сантиметров. Каких то несколько сантиметров отделяют меня от твоей кожи. Каких то несколько тысяч вселенных отделяют меня от тебя.
Все что остается. Вкладывать в слова всего себя. Танцуй для меня, Саломея. В каждую букву впиваться зубами, руками и грызть изнутри чернеющую душу, которая никогда не ведала такого греха. И отпускать в плаванье к тебе. Чтобы ты ловил. Глазами, плечами, блестками на ключицах. Внимательно смотришь, будто изучаешь и ... нет. Я не пущу дальше, чем есть. Дальше чем нужно. Все на грани, а за гранью... Я касаюсь.
Я не знаю в каких мирах тебя создали. Какой Бог задумал тебя. Но ты весь состоишь из Красоты и Любви. Весь. До дна. Никто не может выпить, испить чашу твоей красоты и твоей несущей чистоту и знания любви. Ты - один такой. Таких не было и никогда не будет. Я не знаю как же так случилось, что мне довелось с тобой познакомится, стать тебе другом, коллегой. И мое сердце замирает каждый раз когда вижу тебя, даже когда просто слышу стук твоих шагов. Неповторимая мягкая поступь. Еле слышная, но все же...
Никогда. Никогда не думал, что буду когда-нибудь писать такое о ком-нибудь. Кому-нибудь. И до сих пор не верю. Это все вот эта бутылка, которая стоит рядом с ноутбуком. И это главное. Не верить, что это ты пожираешь глазами человека который рядом с тобой большую часть твоей теперешней жизни. Не верить не единой мысли которые заполняют голову и разрываются непролитыми слезами. Не верить ничему, когда в миллиметре от тебя я не сдерживаюсь и врываюсь под твои локти ладонями. Сжимаю. Слегка касаюсь губами оголенного плеча и чувствую солоноватый вкус блесток. Не верить, не верить, не верить.
Касаться тебя- это,... это же только театр. Правда, Дим?
читать дальшеЯ давно понял, что для меня очень многие события, как спектакль или концерт не могут быть законченными пока я не увижу актеров или музыкантов в жизни. Просто, без грима, масок, без определенного образа. Просто не увижу их обычными людьми, такими как мы. Которые приходят домой, принимают душ, пьют какой-нибудь чай, засыпают под глупый фильм или что-нибудь в этом духе. Не знаю с чего такое пошло, может быть с того, что сильные впечатления от действа на сцене настолько беспощадно рвут мой мозг, что нужен какой-то бальзам, успокоительное, и вот служебка, вокзал и т.д. и есть это самая-валерьянка.
В театре им. Маяковского очень забавное расположение дверей и входов. Здание не нужно нигде обходить, ничего не нужно огибать. Просто выходишь из театра и через метров 5-6 по улице- служебный вход. Собственно, я запланировал пойти к служебке еще когда мы были в Питере. Некоторые скептические лица, говорили, что это глупо, ну или в принципе просто это не нужно, но я стоял на своем. Я всех туда и утащил. И Вика, и Катрусю, которая с утра сказала, что не пойдет в таком виде ждать актеров, и Рэй, которая изначально была не сильно против этого. Традиционное пиво после Виктюка должно было оставаться в традиции, но мы посмотрели на всю толпу у служебки и стали судорожно думать, а успеем ли мы до магазина и обратно, так, чтобы не упустить актеров (один такой опыт у нас уже был). Стояли, стояли. Вокруг значится, дамочки из разных фан клубов. С цветами, шампанским...И я думаю в который раз. Блин, мы опять здесь самые молодые...И как же это круто. Ржали мы несомненно на всю улицу, как обычно идиотничали и придуривались, в то время как рядом стоящие компании вели разговоры на весьма себе возвышенные темы. Катрусь откуда-то притащил стаканчик с шампанским, которое мы по глотку распили и я понял, что нужно бежать за пивом. Собственно, за ним и побежал. Перескакивая через машины и ограждения, я как пуля вбежал в магазин, взял 4 бутылке, расплатился, подпрыгивая от нетерпения у кассы, и рванул обратно. Слава Виктюку, все еще стояли и ожидали актеров. Наверное мы, как обычно, очень забавно выглядели с бутылками пива, на фоне пафосного шампанского. Но это традиция, так что никаких отказов)) Из дверей выходили актеры второго плана, исполняющие роль свидетелей на суде и воинов и я задумался о том, что, наверное, им все-таки немного обидно. Они старались, выкладывались и теперь выходят, тут стоят девушки, с цветами и ждут...не их. Надеюсь, что в дальнейшем они конечно же получат и свои цветы, овации признание поклонниц. Затем я увидел за стеклом, Людмилу Погорелова. Ну конечно же ей нужно зааплодировать, как же иначе? Ну я и начал подбивать всех на это. Она выходит и тут такая тишина повисла. А я так отчаянно думаю, блин, ну что такое? Ну почему все молчат? Ну??? Захлопали, закричали браво и спасибо. Выдохнул. Стоим, пьем, ржем над всем чем можно. И тут да...Оно самое. Выходит Дмитрий Бозин. Весь такое улыбающееся, сверкающее солнышко. В своей манере, начинает беспокоится о любимых поклонниках, начинает что-то говорить, вокруг него создается толпа, в которой оказываемся и мы. Потому что вот он стоит. Такой красивый, такой настоящий и реальный. А я вижу, что из-за его спины идет кудрявая шевелюра. Скромненько протискивается через дверь и ползет по стеночке. Конечно, как бы не так. Отпустили мы его. Уже. Разбежался. Подталкивая Катрусю, мы преграждаем дорогу Гению. И я смотрю на него. Такого большого, такого близкого, такого кудрявого. Блин, он был без капюшона. Не то, что в прошлый раз. И я включил Мелкого. Вот как Катрусь начинает «катрусничать», так я включаю Мелкого. Несу бред, улыбаюсь, смеюсь, комментирую фразочки и т.д. Вообщем произвожу впечатление полного идиота. И честно говоря, у меня все отключается. Вот, память, мозги, тормоза. Все отключается. Я сфотографировал его с Катрусей, говорил, что то про то что как же круто, что он без капюшона, а то в прошлый раз был в капюшоне, а это не дело, говорил, что почему арт. Жойдик, звучит, конечно, клево и понятно, что имеется ввиду, что артист Жойдик, но почему именно так, можно и чел. Жойдик, звучит не менее клево, не ну конечно раз арт. Жойдик, то почему бы нет. Говорил что-то еще, про то, что как же здорово, что он улыбается, а то в прошлый раз совсем какой-то угрюмый был. И в конце-концов выпалил: Дима, а можно мы вас вдвоем обнимем? И стою, улыбаюсь, сжимаю блокнот с мумиками в котором он уже что-то начирикал. Жойдик такую удивленную рожицу состроил, но позволил. И мы с Катрусей обхватили Диму и я почти зарылся носом в складки его пальто, благо нос ого-го у меня))) А потом мы его отпустили и я совершенно не понимая, что где и когда, кинулся к Вику рассказывать это. А он меня спрашивает: Сфоткался с ним, чудище? А я понимаю, что нет, но и как то уже неудобно, ему давно пора, а то он устал и надо спатеньки. Вик меня толкает в спину и говорит: Иди-иди, Димка ведь еще не ушел. И я подполз и попросил сфоткаться, и когда позволили, вновь обхватил всеми лапками большого-большого Жойдика и улыбнулся фотоаппарату. В прошлый раз не получилось ведь сфотографироваться, мне его жалко было, там холодно, снег, ветер, а я мало того, что хочу чтобы он мне что-нить написал, так еще и фотку. Но в этот раз меня сподобили, а точнее Вик пнул))) А потом мы с Катрусей долго стояли и смотрели, как большая, черная спина, с кудряшками на голове, с торчащими во все стороны букетами и пакетами уходит. Я пытался сфотографировать, а Катрусь лопотал что-то про то какой он клевый, а я вроде и тоже что-то восторженно бормотал. Ну и конечно же мы не удержались и побежали вслед за ним, чтобы посмотреть куда он пойдет: машину ловить, или его кто-то ждет. А он пешком. Шел, перешел дорогу, свернул и дальше пешком. Простой такой парень Жойдик. Вернулись к оставшимся Вику и Рэй, смотрим а все остальные ушли. Стали обмениваться впечатлениями, подробностями, а потом решили сбегать за шампанским, пока будем ждать Леху с Ванькой. Мы с Катрусей побежали и опять было это вприпрыжку у касс. Вернулись, смотрим а наши там с каким-то дядькой. Оказалось, что это какой-то то ль режиссер, то ль худрук из Маяковки. Он нам и шампанское открыл и пообщал нас. Попрощались с Бозиным, который вышел с прекрасной-просто обалденной Фатимой. А Нестеренко и Никульчи все нет. Стоим дальше. Ну и выкатились мальчики. Хотели побыстрей смотаться, но мы что, зря ждали?) Вообщем выпили они с нами шампуньку, хотя Леха долго отнекивался, мол не пьет шампанское. Но за Питер- святое дело. Они вспомнили Рэй и рассказы о нашем выступлении, поприкалывались, что я за Жойда танцевал. Ну похож же, одно лицо, а рост, рост...просто не отличить))) Фоткались с ними. А они такие приколисты. Возле Катруськи попрыгали, с нами пообнимались. Вообщем, с ними пообщались на славу. Клевые они все таки. Такие задорные, забавные. Такие же придурки как и мы.
Они ушли, а мы остались. А потом решили пойти за ними, правда упустили их из виду и пошли к метро. И знаете, именно когда мы их потеряли, я и понял, что Саломея закончилась. Вот все. И так...не то чтобы отпустило, но кровь потекла как обычно, сердце перестало бешено биться о стенки, мысли стали более понятными. Прошла. Вся. С ее безумием, криками Ирода, томным Оскаром и Бози, с божественной Саломеей. И с пивом у служебки, сияющим Бозиным, теплым Жойдом и веселыми Ванькой с Лешечкой. Закончилась. До следующего раза...
читать дальшеБолеть Театром Виктюка. Это неописуемое чувство восторга, каждый раз как вспоминаешь, как видишь, как слышишь, как чувствуешь. Болеть Театром Виктюка-это каждый раз находится на грани и, раскинув руки, прыгать в неизвестность, которая принимает в себя, обволакивает и убаюкивает. А затем ты выбираешься из нее, такой горячей и страстной. Болеть Театром Виктюка-это бежать в бреду по пустыне и припадать губами к источнику с холодной прозрачной водой. Болеть Театром Романа Виктюка. Это чувствовать любовь и отдаваться ей без остатка.
Саломея. Саломея. Salome.
Второй ряд. Середина. Сцена прямо передо мной. Перед глазами. Руки непроизвольно сжимают букет цветов, потому что я уже почти. Почти на пределе, и я не знаю, куда же потом выльется все, что появится во время спектакля. Уже эмоции до краев. Звучит голос Романа Григорьевича, свет чуть приглушается и...перелив колокольчиков уносит меня из-за зала, из этой реальности. Куда-то на край, за край. Не знаю. Я один на один с тем, что происходит на сцене. Действие было прекрасным, восхитительным, роскошным. Это была всего лишь вторая моя Саломея. Но какая она была. В этот раз я настолько проникся Оскаром Уайльдом, что забывал дышать, когда он говорил. Первое его слово, заставило меня прочувствовать теплую волну с головы до ног. Я здесь и вроде меня нет. И только и видишь, что Уайльда. Такого вальяжного, но собранного и безумно элегантного. Чуть скривил рот, улыбнулся, томно взмахнул ресницами, посмотрел в одну сторону и медленно перевел взгляд в другую... Оскар, Оскар, Оскар. Весь такой...Такой. Не знаю, не описать. На ниточке. Он весь будто соткан из серебряных нитей, которых никогда не порвешь. Свободный Оскар. Как же я его люблю. Всего. Такого любящего, такого ревнивого, такого на грани истерики, но держащего себя в себе. Оскар Уайльд носящий корону. И как же я зашелся в восторге, когда Жойдик, не выходя из роли, таким же уносящим остатки мозга тянущимся голосом, прокомментировал кошку. Это экстаз. Ирод был...Был на лезвии. На лезвии смеха и слез. На лезвии смерти и жизни. Такой....Доводящий до нервного смеха, который перетекает в рыдания. Вызывающий жалость. Обнять руками лохматую голову и не отпускать, пока не успокоится. Бешеный, шокирующий, падающий в объятия ада, который он сам для себя создает. Ирод. Тетрарх, который готов ползать, лишь бы на него посмотрела... Та единственная, та в которую он влюблен настолько, что все остальное неважно. Все остальное за стенами. Всего остального нет. В этот раз, при близком созерцании поразил судья-паж Иродиады. Это черт знает какой человек с таким лицом, что передергивает. Знаете, бывает такое...Когда видишь светлый человек или темный. Так вот это-черный человек. С пронзительным взглядом, ровным голосом, который кажется идет не из его рта, а откуда то изнутри. Настолько нереальный персонаж, которого можно поставить в противовес безумству Ирода и болезни Нарработа. Прекрасный момент, когда Иродиада встает на спинку дивана, а этот самый паж, садится у ее ног. Какое же презрительное и надменное у него там выражение лица. Черный человек с прожженной душой. Нарработ. Боже...Нарработ, смотря на которого вцепляешься пальцами в ручки, вжимаешься в кресло лишь бы самому не дрожать, лишь бы самому не заразится этой непонятной, смертельной болезнью. Слезы, пот каплями стекают с лица, руки передергивает, напрягающиеся мышцы... Лихорадка, не прекращающаяся лихорадка от которой хочется убежать и скрыться, но к которой бежишь навстречу, протягивая руки. Лихорадка по Саломее. Саломея. Salome. Невозможно красивая. Невозможно опасная. Затмевает, подавляет и испепеляет красотой, движениями, гибкостью, поворотами головы, взглядами, улыбкой. Она такая царевна. Она такая прекрасная царевна за которой хочется следовать, которую хочется поймать и никогда не отпускать. Но она такой ядовитый цветок. Выпускает свой смертельный нектар, голосом сочится им, завлекая в свои объятия, где несчастные погибают. Бозин просто прекрасен в этой роли. Божественно красив. Невообразимо красив. И все синонимы по списку, потому что невозможно описать словами его красоту, его тело. Его. Бози был с хитрым презрительным взглядом, с играющими пальцами. Бози был таким...таким испорченным мальчиком, который так любил Оскара, что даже срываясь на крик, опустошая Уайльда, он был готов в любую минуту защитить его, поцеловать, прижать к себе и никогда, никогда, никогда не расставаться с ним. Что. Что значит этот мир, если рядом не будет Оскара?
Спектакль был натянутой струной, которая в конце лопнула от напряжения. Весь спектакль в этих словах по коже, в этих переплетенных пальцах, в сжимающихся кулаках, в расслабленных ладонях, в почти-почти поцелуях в шею, но все же нет. Близость, которая сводит с ума, потому что ничего запретного в ней нет. Весь спектакль был пропитан нежностью и любовью. Потому что тайна любви, больше тайны смерти (с). Спектакль сосредоточенный на взглядах и переходах, заключающий свои взрывы в моментах, когда Оскар отчаянно повторяет: «Тюрьма, ее величества, Реддинг», а Бози в это время говорит на английском, плетет вереницы слов. В моментах, когда Ирод преклоняется перед Саломеей, когда он как ребенок, почти в слезах, почти в хохоте не знает чего хочет, или знает, но не понимает как это сказать. В моментах, когда Бози тянется, Уайльд отталкивает, тот тянется- прочь и все же протягивает руку и тот вжимается в Оскара. Всем телом, всей душой, потому что никому, никому не дано любить так, как им. Потому что никто и никогда не постигнет тайну их любви не веря в ее искренность. Весь спектакль сосредоточенный в фразах: «Убить эту женщину.» Тихо. С приглушенными и рвущими рыданиями. Разрывая всю нереальность, всю игру изнутри. И в... «Как...как? Твои губы равно созданы для песен и поцелуев... Ты- единственное мое божество, которого я.. Которого я.. Жажду... Бози.» На выдохе. Трепетный, нежный, уставший от битв и сражений Оскар. Кладет свою голову на колени Бози, потому что ничего не остается в этой жизни кроме их любви.
Я не понимаю, как? Как Виктюка своими спектаклями умудряется затрагивать такие струнки человеческой души, какие даже не надеешься у себя обнаружить. Как он создает такой театр, в котором забываешь про все, что существует вне. Как? Болеть Театром Виктюка. Долго. На грани. Невозможности и любви. (продолжение следует)
Сейчас понимаю, что может быть я все таки что-то упустил, забыл или не упомянул. Если что, то вы простите меня, потому что...Дырявая у меня башка в конце-концов.
Как мы ездили в Москву. 1 часть. Москва. читать дальше Я даже не знаю с чего начать писать этот отчет. Просто наверное нужно с чего то начать. И... Мы чуть не опоздали на поезд. Вот когда я езжу один, то я никогда не опаздываю, не вбегаю в последний момент, не несусь по перрону, сшибая бедных несчастных и ни в чем не повинных людей, но только не в этот раз. Но зато, теперь я знаю, как же это здорово ездить в Москву не одному. Ночь была быстрой, короткой и очень душной. Под пиво, в простыне на верхних полках шепотом велись разговоры. А потом было не заснуть, потому что вечно хлопали двери и было просто страшно душно. 5.30. Москва, мокрый перрон. Столица, она как бы сказать, освежила нас после вагонной парилки и мы направили свои стопы и сумки к Молер, дабы вымыться и дождаться того часа, когда друзей можно выпинывать из дома в воскресение. Душ был прекрасен, как и брынза с хлебом под колу, но потом нас весело срубило на поспать и в следующий раз я лицезрел Москву уже в два часа дня, когда увидел за окном снег. Здесь челюсть отпала и долго каталась по полу, а я пытался привести свое сознание в чувство и напомнить ему, что я из Питера и не к такому привык и гулять можно и в кафе.
Знаете, я не думал, что увижу Москву до августа. Но это было так замечательно и неожиданное быстро. Подумали и приехали. И вот я в Москве, на Арбатской обнимаю Катруську, Арти и Жука. Знакомлю их с Виком и мы идем в Старбакс. Просто идем по улице, будто сейчас август и вот-вот должны приехать Лин с Ник. А потом в кафе мы пили кофе и вспоминали столько всего интересного. Драбблики, фанфики, шведов, мальчиков, Пэвенси, Баусли, шутки с прошлого года. И все это восторженно, весело на эмоциях. Так здорово. Здорово, здорово, здорово. И теперь нужно всего лишь дождаться августа. А еще обсуждали мою новую стрижку и теперь с подарком Жука (солнце, это просто прелесть) Спасибо!) я вообще тру-Карлуша)))) Вечером мы пили шампанское и вермут, кушали огурцы с оливками, детские фруктовые пюрешки и смотрели 2*2 и было...Знаете, было так спокойно, хорошо. Ты выглядываешь из окна и не видишь изученные до боли пейзажи, которые уже бесят, которые надоели до ужаса, приелись и въелись в мозг. Так здорово, что слов нет. А на следующее утро я проснулся и подумал: сегодня «Саломея». Я сегодня иду на «Саломею»!! За окном светило яркое солнышко и по голубому небу бежали облака. Утро понедельника в Москве. 7.00. Это так здорово. Мы поехали к Катрусе, которая уже должна была быть одета и вроде как по времени готова выходить, но наш улыбающийся друг разгребал подушки в комнате и носился по квартире, спрашивал нас, нормально ли в театр в рваных джинсах и вообще что у служебки он стоять не будет. Как же, как же...) Потом Катрусь ушел на работу. Забыв билет в театр и мобильный телефон. Так что я был почетным носителем и того и другого, и еще фотоаппарата. Поспав часов до 2-ух дня, у растормошил Вика и сказал, что надо идти гулять ибо на улице отличное солнышко. Побурчав на меня, он все-таки дал себя собрать и мы выпинались из дома. Там было тепло и тааааааак здорово, что просто слов нет. Мы поехали в центр и гуляли там, гуляли, гуляли, гуляли, сидели в «шоколаднице», потом ходили встречать Рэй и забирать билеты у Змея (родной, спасибо большое, что столько поездил насчет них и за деньгами и за билетами. Но зато это был....был Такой спектакль!!! Спасибо!) А потом искать цветы по всем магазинчикам цветов на Никитской улице, думать что кому подарить и наконец выбрать букетики из милых розочек. И все это в предвкушении... Ах... Потом мы побежали встречать Катрусю к метро. Я там бегал и волновался, и призывал, чтобы эта женщина побыстрее оказалась здесь. Вот реально так и призывал) И вот, наконец, показалась Катрусь с букетом желтых роз для Гения и мы понеслись на крыльях чего-то там к театру. И... Был спектакль, была служебка, была ночь с вермутом под музыку Служанок и Саломеи и бесконечные разговоры о Виктюке, Бозине, Жойде и Ваньке, с Лехой. Вторник начался с взгляда на кровать и увиденный там телефон Катруси благо она там только входную дверь открывала, так что я успел ее поймать и вручить приз А потом мы снова пошли гулять по чудесной солнечной Москве. Познакомился еще с друзьями Вика. Сидели в дивной кафешке «Кризис жанра», где нас правда мягко говоря, удивил официант, но все остальное было прекрасно: музыка, оформление, напитки и еда. Затем снова гуляли, вместе с Рэй, кстати говоря. И совершенно замечательно потусовались в магазинчике под названием «Белое облако». Честно говоря я думал, что попал в рай. Там был такой выбор ароматических палочек и масел, что просто глаза разбегались, а обоняние впало в эйфорию и отказывалось нормально функционировать. Вечер подошел близко на мягких лапах и мы сидели на уже такой родной кухне. Я жарил прилипающую к сковородке картошку, мы допивали вермут с колой и вновь говорили, смеялись...и как будто бы был август. Но так здоровски, что он еще впереди. Когда я сидел в вагоне, слушал музыку и смотрел на огни остающейся за спиной Москвы, я думал о том, что какой же это все таки чудный город. Несмотря ни на что, сюда так приятно приезжать, отдыхая от Петербурга, который я несомненно люблю, но...Все же. Приезжать и так проводить время. В прогулках, в солнце, в смехе, кофе, разговорах и Виктюке)) Я обязательно и не раз еще вернусь. Скоро август) (продолжение следует)
Вернулся из Москвы. И не могу ничего сварганить. Отчет? Ага...щааас. Бааальшой отчет, который представляет собой набор сумбурных восторженных воплей находится у меня в голове, а в какое-то подобие слов не выливается. Учеба? Ага...щаааас. Я тупло, тупло, тупло. Беспросветное тупло. Ничего не знаю, не понимаю и не представляю как до всего догнать за полторы недели.
А еще я хочу новый диз. Щаааас. Написать драбблики. Щаааас. Вообщем все очень уныло и хочется мороженку ибо настроение нужно поднимать.
Ах да...) Я же в Москву еду) Приезжаю 25-го апреля в 5.30 утра. Встречаем меня? Буду в столице до 27-го или до 28-го числа. Хочу видеть многих) Гуляем и веселимся)))
УПД: уже почти вот-вот.)) Дорогие мои нарнийско-феечковые и иже с ними товарисчи. Предлагаю дабы всем собраться вторую половину дня 25-го(воскресение). Есче в нашем распоряжении понедельник и вторник. Так что, кто может гулять-тому всегда рад)