...в котором Жойдик успокаивал меня и говорил, что ничего страшного с его уходом не произошло.
Это был некий странный зал, были зрители, был первый ряд. Была Рэй, а я почему-то был вначале в гримерке, точнее в странной комнате, где типо была гримерка Бозина и Жойдика. Потом они пришли туда, я заизвинялся, они тоже стали извиняться, я сделал рукалицо и вышел.
Был Роман Григорьевич и почему-то моменты из Коварства и Любви, которого я никогда не видел, но я знаю, что это были эпизоды именно этого спектакля.
На Саломее сзади нас с букетами сидели две дээвушки из Гарема Гения, посмеивались над моими слезами и словами, говорили, что мы еще маленькие и все поймем. А потом они пересели, а ко мне, почему-то в перерыве, подошел Жойдик с белым Оскаровским плащом наперевес, обнял, накрыл себя и меня с головой этим плащом и проникновенно спросил: Ну и что случилось?
И я ему как на ладони стал выкладывать все что наболело, я плакал и говорил, что больно, что он уходит, что как же так, как он может вот взять и бросить и т.д. А он внимательно, глядя мне в глаза, слушал, а потом долго говорил умиротворяющим голосом, что все пройдет, что все так и должно быть и ничего не случится. Он же не умирает, не уезжает. Он здесь, всегда с нами и все будет ок.
Да уж.
Терапия во сне от месье Гения это что-то.