вчера мы небольшой, но дружной театральной компанией ходили в Ленсовета на "Дракона", с Мигицко в роли оного.
Развернутый отчет писать нет сил, да и слов, на самом деле. Но все же кое-что упомянуть можно.
Мне очень понравилась сценография и костюмы. Очень хорошо все выдержано в этаком около-стимпанке, поэтому смотрится все очень сочно и насыщенно. Это очень крутая и правильная идея, хотя, если честно, попахивает Захаровским видением. Актеры в большинстве своем молодые, точнее не так, актеры все на своих ролях в возрастном плане. Это задано пьесой, это очень хорошо подхвачено режиссером. В общем и целом прочтение и подача хорошие. Выстраивание некоторых эпизодов - отдельное браво. Движения, действия, поигрывание пальцами, пластические вставки, музыка. Момент с "Дай лапку", с тем как Дракон показывал покорность Эльзы, Генрих и Эльза. Очень многие образы и характеры вписываются в призму режиссерского взгляда, но...я так и не увидел, что конкретно режиссер хотел нам сказать через пьесу. Возможно единственное, что он видел главным в Шварцевском "Драконе" - слепой и глухой фанатазим, когда народ идет даже не за лидером и правителем, а за звездой, шоуменом местного масштаба.
Ланцелот - отъявленный пьяница, покалеченный и не особо рыцарь. Эльза - хорошая, твердая, но опять же постоянно прогибается под Дракона, причем настолько, что в любом случае, раз за разом возвращается к своему идолопоклоничеству и бежит лизать руку. Шарлемань - суетливый, опять же под Драконом слишком сильно, в конце вообще сходит с ума, ходя в обмундировании исчезнувшего Ланцелота. Бургомистр - хороший, видный образ "больного" человека, который прорывается к власти. Генрих - опять же, очень Шварцевский характер, за что большое спасибо. Теперь Дракон...Дракон - это знаете, как Аверин во "Все о мужчинах", когда в нем начинает просыпаться любимец публики и звезда телеэкранов и он начинает тянуть на себя внимание зрителей всеми правдами и неправдами, ужимками, ухмылками, импровизированными шутками и т.д. Вот Сергей Мигицко делает абсолютно тоже самое. Дракон вызывает смех, потом недоумение, потом он становится даже неприятен и так до самого конца. Только в сцене его смерти, наконец, вызывает чувство растерянной жалости. Вообще, именно эта сцена была довольно сильной и правильной в данной интепритации.
На самом деле, конечно же тяжело и странно ходить на спектакль по пьесе, которую сам вот буквально только что поставил. Думаю, что именно поэтому очень многие вещи воспринимаются субъективно, еще знаешь досконально какие куски Шварца вырезаны, а какой текст сохранен, знаешь, что писал Шварц в сносках, знаешь что снимал Захаров по этому же произведению и видишь параллели. Акценты в тексте, в сценах, в героях совершенно иные и мне были, в большинстве своем непонятны. Слишком много поклонения в героях, слишком мало характеров. Генрих - один из моих самых любимых героев пьесы, и вот он был в характере от и до. Все остальные смазанные и размытые, непонятно кто хороший, а кто плохой и к чему это все ведет. А потом оказалось, что все ведет к кольцу и то с чего начиналось тем и завершается. Сильная мысль, яркая, но... даже у Захарова она была светлой и спокойной, когда Абдулов(Ланцелот), Янковский(Дракон) уходили в окружении детей в сторону горизонта. Потому что Дракон не был шутом и звездой, он был правителем и пьеса была про власть, и мысль была понятной и законченной. А в этом спектакле Дракон - Киркоров, а потом Ланцелот становится на его место, и Эльза ему целует руки, и ему поклоняются жители. И...как-то безысходно, подавленно и странно. Не случилось перерождения, а это страшно. Все-таки, мне кажется, не зря у Шварца хороший конец, не зря у него в пьесе так много важных фраз. Захаров увидел тему власти и это было правильным и он поставил свой акцент на ней, я увидел тему любви и ее силу, когда любовь может перевернуть мир и поставить на ноги, а здесь....я так и не понял, что именно увидел режиссер. Возможно, он подумал, что Шварц заезжен, поставлен и переставлен столько раз, что неприменно нужно найти что-то свое, но мне кажется это ошибочным. Мигицко слишком хотел блистать, режиссер либо позволил, либо хотел того же самого.