так вот.
да.
сейчас я в октябрьском Story прочитал потрясающее интервью с Сергеем Соловьевым о прекраснейшем Янковском. и вы понимаете, у меня слезы на глаза наворачивались, да какое там, я практически разрыдался от того насколько же этот человек, актер был Потрясающим.
это невероятно. невероятно быть таким, понимаете?
то как они относились друг к другу, то какими были по отношению друг к другу Янковский и Абдулов - невозможно. вообще как он относился к друзьям, коллегам. но Олег и Саша. черт подери, ребят.

Ну вот смотрите. Они обожали друг друга. Но Саша не переносил какого-то отдельного лидерства от себя. Да. И он мог говорить: вот сейчас придёт Дед, начнет нудно рассказывать позавчерашнюю, никому не интересную историю, ну что с Деда возьмешь?...Или вот на съемках "Карениной"" постоянно был один и тот же диалог. Олег: "Саша, ты видел, мы сейчас кусок снимали?" Саша: "Конечно, видел - я не глухой, не слепой, стоял рядом в гриме..." Олег: "Ну и?..." Саша: "Ну что я тебе могу сказать...Талантишко - вот такусенький". И показывал маленький-маленький кусочик пальчика. "Вот такусенький. А разговоров-то, разговоров".
- И Янковский заводился?
Нет!
- Это была обоюдная игра?
Это даже не игра была, обряд. Помню, Саша как-то играл в театре "Полет над гнездом кукушки", героя Николсона играл. И я встретил Олега и спрашиваю: "Сашка не вылезает из театра. Ты видел? Он меня приглашал, но я вот никак еще не дошел". - "Видел". - "Ну и что?" - "Талантишко - вот такусенький...А шуму-то, шуму!" Вот так и общались.
<...>
- Не справился, потому что не мог наорать, сказать в приказном порядке: ты туда, а ты стоять смирно, делать, как я сказал?...
Нет! Все мог! У него просто никогда не было вот этого: сейчас он крикнет, топнет ногой, и от этого что-то изменится и жизнь пойдет по-другому. Он знал, что жизнь все равно пойдет так, как ей нужно. И это на самом деле хороший вкус, вкус высшей пробы - не вступать с жизнь в спор, потому что тот, кто спорит, тот г...не стоит...
<...>
Вот в Олеге было колоссальное доверие к тому, что называется самодвижением жизни. Она сама все правильно рассудит, если у тебя достаточно разума и нелостаточно идиотизма судьбу насиловать и заставлять ее проявлять признаки покорности. Она не покорна. Поэтому все, что нужно - просто ко всему быть готовым...
<...>
Он понимал, что в любой полемике занимаешь какую-то сторону, а это мгновенно сужает мир, взгляд на мир вокруг.
<...>
Или начиналось: "Старик! Никаких жизненных рекордов, никаких. Вот придешь сегодня вечером, выпьешь височек. И ты сразу посветлел. И душевно просветлел. И сосуды у тебя расширились. У тебя таблетки кардеологические есть? Височки с кардиологическими таблетками - очень хорошо, ну очень хорошо! И вот попробуй, это кажется, что дико, а ты попробуй - лечь спать в одиннадцать часов. Ты станешь просто здоровеннейшим!" И вот это он говорил без всякого юмора. А со счастьем первооткрывателя волшебной силы, истины и бессмертия. Это шло постоянно. Олег мне: "Ты ведь просто грюкнешься посреди бега на короткую дисстанцию. Ты что, одурел? Обязательно скинуть вес. Ты неправильно живешь. Ты что вчера делал? Почему у тебя морда опухшая?" - "Да у меня она всегда опухшая". - "Нет, сегодня опухшая как никогда. Ты что вчера пил-ел, наверняка какую-то глупость? Приходишь, височек грамм сто, немного съешь рукколы и спать!"
<...>
У Олега было очень правильное, очень правильное чувство, что он генетически запланирован лет на сто пятьдесят. Он с сожалением думал, что многие из нас копыта откинут. И от этого он довольно печально на нас смотрел. Как на потенциальных исполнителей главных ролей на ритуальных мероприятиях. Огорчался, что ему придется всех нас хоронить...И то, что случилось, ни в какие вороты не лезет...(Story №10, 2013)

и вот как? как можно быть таким? невообразимым.
и снова, снова эта временная разлученность. несовместимость во времени. чертова.
я бы столько отдал, чтобы хотя бы увидеть его в театре, хотя бы частично прикоснуться к волшебству, магнетизму этого человека. его гармонии и спокойствия.

где же Тардис, черт подери.